Противники строительства повалили ограждение и гуляли на территории сквера, пока их не выгнали люди в спортивных костюмах. По обе стороны конфликта были жители одного города. Одни выступали за храм, а другие — за сквер.
Забор был восстановлен, а потом его сделали более основательным, но конфликт от этого усугубился. Горожане каждый вечер в течение недели выходили в сквер, чтобы выразить свою позицию.
В результате спор перешел в обсуждение на уровне рабочей группы. В итоге впервые в стране было проведено общегородское голосование, которое привело к тому, что скверу вернули статус земель общественного назначения, а для строительства храма была выбрана площадка на месте Приборостроительного завода.
Глава Екатеринбурга Александр Высокинский рассказывает, что это было непростое время, но все же удалось принять решений вместе и выйти из ситуации. По его словам, данная история изменила общество. Впервые в стране удалось договориться при помощи опроса.
Участница сообщества «Парки и скверы Екатеринбурга» Анна Балтина говорит, что с сентября 2018 года «жила» в сквере. Она считает, что его защита — это история города. Однако опросом она осталась недовольна, так как горожанам не была предоставлена информация о площадках. Она утверждает, что горожанам был предложен Приборостроительный завод без аргументов в его пользу.
Отец Максим Меняйло говорит, что город выдержал этот «экзамен». Совместно было выбрано место под храм, и он станет символом духовного возрождения города.
Также своими воспоминаниями поделился депутат гордумы Екатеринбурга Константин Киселев. Он считает, что конфликт войдет в историю города и даже через несколько десятилетий люди будут говорить об этом. Эти события определили развитие города. Сейчас нельзя что-то делать с любым сквером. Он вспомнил об истории с парком УрГУПСа, когда активисты высадили в нем деревья.
Член Общественной палаты Свердловской области Лариса Крапивина рассказала, что для нее была очевидна позиция, что это первый горный собор города и он должен быть построен. Ей понравилась в этой ситуации адекватная реакция власти, которая пошла на переговоры с руководством церкви. Она считает, что город от этого только выиграл, а для людей — это урок жизни.
Журналист, шоумен и активист Саша Цариков вспоминает три случая: когда он стоял в очереди, чтобы его проверили на наличие оружия и пропустили; когда люди устраивали иллюминацию с помощью фонариков на смартфонах; как власть услышала людей. Он считает, что сквер является невероятным местом, которое удалось сохранить.
Доктор культурологии Ирина Мурзина считает, что события годичной давности вошли в историю. Кто-то их называл мирным протестом, кто-то провокацией, а третьи — боготворчеством. Она отмечает, что ей неловко за тот эмоциональный фон, который доминировал в то время.
Публицист Федор Крашенников вспоминает, что те, кто выступал за строительство храма, был неправ, так как другое место найти оказалось возможно. Также он считает ложью аргумент, что это протест ради протеста. Он гордится тем, что люди выступили там. Он уверен, что они поступили правильно.
Общественник Дмитрий Москвин говорит, что за год ситуация поменялась, но суть не изменилась. По его словам, это важное и мощное событие, встряхнувшее город, показавшее, что люди — субъекты городской жизни. Что они тоже готовы и имеют право принимать участие в городских решениях.