На днях депутаты Госдумы во втором и третьем чтениях утвердили поправки, которые позволят импортерам без уголовной ответственности и административного наказания, ввозить товары без разрешения правообладателей в Россию. Ранее производители могли подать в суд на тех, кто ввозит продукцию без разрешения.
В скором времени, вероятно, проект согласует Совфед, а затем его подпишет президент. После этого завершится формирование базы для параллельного импорта.
Однако эксперты заявляют, что все не так хорошо. Дело не в том, что Минпромторг отказался разрешать ввоз, например, «Кока Колы». Параллельный импорт, по мнению экспертов имеет проблемы.
Проще всего, заявляют эксперты, дело обстоит с поставкой одежды. В данном случае по маркам Минпромторг не устанавливал ограничения. Соответственно, ввозить можно любые бренды. К тому же, одежда не требует дорогостоящей сертификации. Эксперты считают, что параллельный импорт в сфере одежды возможен. СЕО компаний Sellematics и Sellmonitor Дарья Ткаченко, говорит, что моментально прерывать поставки одежды производителям не интересно.
По ее словам, для одежды заранее покупают сырье, создают коллекции, планируют продажи. Получается, что часть продукции уже произведена, либо запланирована к загрузке производств. Поэтому брендам потребуется продать то, что уже произведено и запланировано к реализации на 2022 год. Поэтому она полагает, что параллельный импорт будет выгоден.
Однако, чем сложнее продукция, тем больше возникает сложностей. Несмотря на легализацию, страну нужно защищать от контрафакта. Поэтому, чтобы ввезти товары, требуется сертификат соответствия ГОСТ Р (маркировка РСТ) или Сертификат соответствия Таможенного союза (маркировка ЕАС). Такую сертификацию проходят, например, бытовая техника, электроника, смартфоны.
Соучредитель ГК «СЛК» Дмитрий Аржаных обратил внимание на то, что несмотря на новые условия, правила сертификации не изменились. Дело в том, что сертификацию делает заявитель, который завозит продукцию в Россию. Тут, по словам эксперта, не обязательно, чтобы участвовал производитель или обладатель торговой марки.
Сертификация отнимает время, деньги, а также имеет определенные тонкости. Например, для импорта смартфонов требуется нотификация ФСБ, лабораторные испытания и декларация соответствия регламенту Таможенного Союза ТР ТС 020/2011. Кроме того, заполняется декларация средств связи, документация на аксессуары и комплектующие.
Если импортер работает с производителем напрямую или им же является, то ему не составит сложности собрать все бумаги. Но при закупке через поставщика придется постараться. Подачей нотификации в ФСБ может заняться либо сам производитель, либо импортер. Но последнему требуется доверенность от производителя. Однако как ее можно получить, когда производитель не хочет работать с Россией?
По мнению экспертов, в теории получение сертификатов возможно, но на практике почти нереально. Поэтому импортеру проще отказаться т параллельного импорта, но наладить поставки и продажи в небольшие интернет-магазины.
Когда люди покупают дорогую технику, то хотят получать соответствующий сервис. Они рассчитывают на гарантию, что совершенно законно. Ранее при поломке iPhone можно было поменять его на новый. Авторизованными сервисами оказывалась услуга, а оплату вносил производитель. Анна Кононова из юридической компании «Центральный округ» пояснила, что на данный момент в большинстве случаев производителю требуется выставлять претензии.
Она утверждает, что при полном уходе из России иностранных производителей сложной техники, все риски и обязанности перед покупателями возлагаются на компании-продавцы. Так, если продавец не может устранить недостатки производства, то он считается не выполнившим обязанности.
Но, практически никто из крупных иностранных производителей не объявлял о полном уходе с российского рынка. Производства приостанавливаются, работников отправляют в простой, но подразделения считаются действующими. Они несут ответственность перед конечным покупателем.
Другими словами, говорит эксперт, клиентам предлагается стучаться в закрытые двери или проводить ремонт за собственный счет. Если же иностранная компания оформила окончательный уход с рынка, то все гарантийные обязательства перекладываются на продавца.
По словам аналитика Mobile Research Group Эльдара Муртазина, обслуживание по гарантии осуществляется продавцом при отсутствии авторизованных центров и товара, который не попадает под гарантию. Число ремонтов, которые он может проводить, утверждает эксперт, минимальное. Кроме того, ремонт не авторизован.
Также должен сказать, что стоимость этого ремонта для компании вырастает, отсюда следует то, что они закладывают это в стоимость товара. Товар стоит выше, чем раньше, рассказывает Эльдар Муртазин.
Проблема, по его словам, усугубляется тем, что наблюдается дефицит запчастей. В авторизованных центрах Apple рассказывают, что самых ходовых деталей не хватает — это экраны и аккумуляторы. В некоторых случаях элементы приходится ждать в течение недели, а иногда людям приходится отказывать. Отмечается, что в первом квартале 2022 года спрос на кнопочные телефоны возрос на 43%.
Цены являются болезненной темой. Ориентироваться на официальный курс доллара для импорта уже не приходится. Руководитель Российско-турецкого торгового партнёрства Александр Костров утверждает, что надежда на параллельный импорт есть, так как конкуренция позволит снизить цены.
Он утверждает, что стоимость товаров должна снижаться, так как уходит монополизация и усиливается конкуренция по поставкам одной и той же продукции. На это указывала и Федеральная антимонопольная служба, которая выступала за легализацию параллельного импорта.
По словам Дарьи Ткаченко, различие в стоимости на технику очень существенное. В зависимости от отрасли и схемы логистики цены различаются. На стоимость товаров будут влиять объемы их производства, цена логистики, число звеньев в цепочке продаж, а также востребованность. По словам эксперта, на турецком маркетплейсе Hepsiburada и отечественном маркетплейсе Ozon отличается в два раза (в пересчете на текущий курс рубля).
Эльдар Муртазин заявляет, что рост цен в два раза — это еще не максимум. Крупная бытовая техника может еще возрасти. При параллельном импорте, объясняет Муртазин, стоимость уже выше на 25% для крупной техники. Причиной является сложная логистика. Стоимость холодильников, например, может увеличиться в 2-3 раза.
Цены могут вырасти в 2–3 раза на холодильники, стиральные машины и т. д. Там логистика крайне тяжелая — эту технику невозможно самолетом привезти, очень дорого, а землей — это, как минимум, через территорию двух стран. Цены на эти товары вырастут больше всего, говорит Эльдар Муртазин.
Проблемы бытовой техники и электроники — это еще не все. Сложнее ситуация обстоит с поставками автомобилей и запчастей. Минпромторг составил список марок, разрешенных для ввоза — это Bentey, Rolls Royce, Bugatti, Ferrari, а также Tesla и Lincoln. В России они никогда не продавались официально, а потому никуда не ушли. Однако, например, популярного Ford в списке не было.
Вице-президент Национального автомобильного союза Антон Шапарин пояснил, что марки в списке могут оказаться любые, но смысла он не имеет, потому что параллельный автомобилей и запчастей разрешается, но в России он не легализован. В страну запрещается техрегламентом Таможенного союза ввозить автомобили партиями.
Дело в том, что для этого требуется одобрение типа транспортного средства, а выдается оно исключительно правообладателям. Поэтому параллельный импорт организовать невозможно. Что касается запчастей, то их это тоже касается, так как пункт техрегламента о безопасности колесных транспортных средств гласит, что для получения сертификата нужно предоставить письмо об их покупке на заводе-изготовителе.
При параллельном импорте, по его словам, такого письма никто не даст. Соответственно не будет сертификата. Таким образом, считает Антон Шапарин, список Минпромторга не имеет смысла, так как разрешение на ввоз получить невозможно.
Единственный, по его мнению способ, в данном случае, переписать закон. Но этого добиться сложно, потому что для всех стран Таможенного союза закон един. Это особенности открытых границ.
Однако даже при внесении правок, массовые поставки все равно будут невозможны.
Есть другие ограничения: например, вы ООО «Ромашка», и вы хотите привезти сюда партию машин «Хендай Солярис», без разницы откуда. Вам для этого надо получить одобрение типа транспортного средства, сейчас это сделать нельзя. Допустим, это регуляторное ограничение снимут. И тогда вам придется заплатить 80–100 млн рублей за оформление документа на эту модель. И так на каждую модель, и каждому юрлицу, просто потому что испытания будут стоить примерно такую сумму, говорит Антон Шапарин.
Без отмены технического регламента и сертификации возможно ввозить автомобили в частном порядке. Другими словами, это как старый перегон из Европы и Японии. Однако такая схема, по мнению Шапарина, не может компенсировать дефицит, который насчитывает 800 тысяч новых машин.
Но и на этом проблемы не заканчиваются. В будущем трудностей будет возникать больше с приобретением и пользованием товаров. Председатель Национальной ассоциации дистанционной торговли Александр Иванов отмечает, что искать поставщиков со временем будет сложнее, потому что не все захотят работать с Россией:
Есть такой нюанс: поскольку продавец этих «айфонов», тот, кто отправляет их из условного Сомали, нарушает условия дилерского соглашения компании Apple, то, наверное, Аррle будет этих ребят ликвидировать. И будет ликвидировать до тех пор, пока не найдется кто-то умный из дилеров, который поймет, что он на этом теряет деньги и перестанет нарушать это соглашение. То есть эта история — ручеек, который истончается, пересыхает в определенный момент, говорит Александр Иванов.
Такое пиратство в современном мире, по мнению предпринимателя Дмитрия Потапенко, на сегодняшний день невозможно, так как все слишком прозрачно.
Он уверен, что проблема импорта фундаментальная. Например, если компания BOSCH ушла, то это не значит, что она согласится на ввоз в третью страну. Так как прослеживаемость товаров, в том числе и зерна, стопроцентная.
«Пиратить», что называется, можно только с пиратами, а больше ни с кем. А их не так много в мире. И Китай, и Казахстан, и Индия к этим странам не относятся. Поэтому чтобы что-то завезти так называемым параллельным импортом, нужно иметь не список от правительства и Госдумы, а иметь список тех, кто хочет торговать. А вот с этим есть фундаментальные проблемы, говорит Дмитрий Потапенко.
Дарья Ткаченко считает, что проблемы с закупками у поставщиков возникнут и по причине сокращения предложения. Другими словами, зачем выпускать продукты для России, если ее как бы не существует?
При отказе от российского рынка компании будут корректировать свое производство и настройку логистики. Получается, что купить нужный объем будет сложнее и цена для конечного потребителя станет выше.
Есть надежда, что западные компании не хотят потерять прибыль и будут стараться продать свои товары в Россию. Однако Дмитрий Потапенко не разделяет данные идеи и напоминает, что в развитых странах рынок по другому устроен.
По его словам, до тех пор, пока никто не признает, что ключевой фактор в параллельном импорте — потребитель, ничего в сознании не произойдет.
Если потребитель Apple за рубежом вдруг по странному стечению обстоятельств считает, что завозиться на территорию России продукция Apple не должна, то компания Apple перекроет абсолютно все каналы — маленькие, большие. И ни Госдума, ни «Вайлдберриз» на этот процесс повлиять не могут. Потому что потребитель просто скажет: я тогда буду предпочитать продукцию «Хуавей» и иже с ними, говорит Потапенко.
За границей именно потребительское общество принимает решения. И тут можно обсуждать только общества, а не тех, кто сказал, что разрешает параллельный импорт или предпринимателей, которые предоставили локацию, где можно предоставить товар.
Таким образом, несмотря на разрешение властей на ввоз продукции, не все так просто как кажется. Сколько бы чиновники Минпромторга не позволяли, а прежнее изобилие и количество товаров вряд ли вернутся в скором времени.